Ошо — Путь любви

Так много лет в пути, я ждал его, и вот мой враг стоит перед моей дверью. Я увидел из окна его, поднимающегося на холм. Взбираясь по крутой тропе, он опирался на посох, неуклюжий посох, который в его руках казался не более чем стариковской тростью. В ней совершенно не было угрозы. И несмотря на то, что я его так долго ждал, его стук в дверь мне показался слишком слабым. Он доносился до меня едва. Вращая безучастно ключ, открыл я дверь, чтоб дать ему войти. Дыхание затаив; я ждал, когда он упадет без сил. И вскоре, сделав несколько безжизненных шагов, вконец измученный, споткнулся он и повалился на мою кровать.

Склонился я над ним, чтоб он меня расслышал.

—  Всем кажется, что жизнь их так коротка, — ему сказал я, но годы равно беспощадны для всех. И вот мы встретились с тобой, в конце концов, лицом к лицу. Теперь бессмысленно уж все, что было прежде.

Пока я говорил, он расстегнул свой плащ, своею правою рукой он что-то затаил в кармане пиджака; там было что-то предназначенное мне — я знал, что там был револьвер.

Затем он твердым голосом сказал:

—  Как только я вошел в твой дом, тебя мне стало жалко. Я пощадил тебя, но не простил.

Пытался я найти слова, чтоб одолеть его, я не нашел бы сил, меня спасти могли бы лишь слова. Я смог произнести:

—  Быть может, это правда, что много лет назад избил мальчишку я, но ты уже не тот мальчишка, а я уже не тот же бессердечный негодяй. В конце концов, месть может стать не менее напрасной и смешной, чем может стать прощенье.

 

• Но дело не только в этом, — ответил он. — Всего лишь потому, что я уже не тот мальчишка, я бы хотел тебя убить. Это не месть, а правосудия акт. Любые, Борхес, доводы твои будут теперь иметь одну лишь цель — отговорить меня и не позволить сделать то, что должно сделать. Но ты уже не сможешь сделать ничего.
• Но есть еще одно, что мог бы все-таки я сделать.
• Что это? — он спросил.

— Проснуться, — я ответил. И я проснулся.

Вся жизнь, какой вы ее видите — не больше, чем сон, ночной кошмар, это верно. И враг, и друг — всего лишь персонажи ваших снов; самоотдача или воля — всего лишь части ваших снов; теории, доктрины, догмы, церкви — опять же части ваших снов, большого человеческого сна. И единственное, что мог бы я сделать, это сказать: «Пожалуйста, проснитесь». Но никто не сможет вас разбудить… пока вы сами не решитесь. Нужно ваше решение. Нет больше никакой необходимости искать какой-то внешней веры, во что-то поверить, потому что все верования фальшивы. Нет никакой необходимости искать учения о жизни; самой жизни вполне достаточно. Все учения фальшивы, включая и мое. Когда я говорю — все, я действительно имею в виду, что все. Проснитесь! Проснитесь, пожалуйста*! Вот все, что только можно пожелать

 

Второй вопрос:

Я хочу стать саньясином, но я вижу здесь, среди твоих саньясинов, так
много лицемерия, что эта меня приостанавливает в моем решении.
Что мне делать?

 

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183